...Летящие на солнце, не пряча глаз и не жалея крыльев...

VI ЕЖЕГОДНЫЙ ВСЕРОССИЙСКИЙ КОНКУРС ДОСТИЖЕНИЙ ТАЛАНТЛИВОЙ МОЛОДЁЖИ
«НАЦИОНАЛЬНОЕ ДОСТОЯНИЕ РОССИИ»
_______________________________________________________


Секция: КРАЕВЕДЕНИЕ
Тема: История прошлого — шаг в будущее.

Автор: Меньших Валерия Сергеевна, ученица 9 «Г» класса МБОУ лицея им. А.В. Суворова города Краснодара
Научный руководитель: Стовбир Лидия Романовна, учитель географии МБОУ Лицея им. А.В. Суворова города Краснодара
Место выполнения работы: город Краснодар.

2012

Аннотация к проекту.
Основная идея настоящего научно-исследовательского проекта заключается в исследовании исторических сведений о главных достопримечательностях нашего города — архитектурных жемчужинах Екатеринодара. Как без прошлого нет будущего, так и наша жизнь не имеет значимости, смысла, бесцветна и однообразна без знаний своей истории, своих родных корней. Екатеринодар — это моя малая Родина, это — моя гордость.
МБОУ лицей № 48 находится в самом сердце Краснодара, в прошлом - Екатеринодара. Это место привлекает не только своей красотой, но и одухотворенностью. Здесь и великолепный памятник Екатерине – символ города Краснодара, и прекрасный собор Александра Невского, и чудесные ухоженные цветочные клумбы с буйством красок распустившихся южных цветов, и мой родной лицей № 48, в которой я учусь с первого класса.
Цель и задачи исследования – проанализировать исторические предпосылки возникновения архитектуры города Краснодара на месте, где сейчас находится лицей № 48 и его окрестности, изучить историю нашего города по статьям первых газет, представить, какими были улицы и люди, ходившие по ним, в далеком прошлом, какими раньше были дома, чем они были примечательны.
Нам необходимо знать и помнить нашу историю, чтобы гордо идти вперед в будущее, опираясь на великие подвиги наших предков, испытывая чувство искренней благодарности. Только благодаря их достижениям мы сейчас можем спокойно жить, учиться, участвовать в замечательных школьных мероприятиях, любить свой родной и такой прекрасный город.

Город Краснодар, величественный памятник Екатерине Второй, грандиозный собор Александра Невского, старые деревья, вобравшие в свою глубокую память историю моей малой Родины, прекрасный цветущий парк, улица Красноармейская, дом 2. Лицей № 48, где учусь я и мои друзья. Каждый день в нашей школе – это маленький пазл из огромной удивительной картины жизни, которая складывается от прошлого к будущему благодаря повседневным событиям. Более двухсот лет складывалась, развивалась и менялась картина моего родного города, единственными свидетелями которой являются и ныне живущие, растущие и процветающие старые деревья вблизи моей школы и памятника Екатерине Второй.
Екатеринодар — кубанская земля, отданная казакам в дар от императрицы Екатерины Второй. В знак вечной благодарности казаки отважно защищали родную землю, верно служили Родине и в честь глубокого уважения к императрице назвали город ее именем и воздвигли великолепный монументальный памятник.
У каждого города есть свои памятники — символы его гордости и славы, рассказывающие ярким и образным языком искусства о подвигах на полях сражений и в мирном труде, о любимых писателях, художниках, учёных, военачальниках, правителях.
Гордо возвышаются они на центральных площадях или скрываются в густой тени парков, но всё равно сливаются со всем обликом города. Эти памятники — неотъемлемая часть нашей жизни.
Проект памятника императрице Екатерине Второй был создан в 1895 году знаменитым российским скульптором, академиком Императорской Академии Художеств Михаилом Осиповичем Микешиным.
Среди замечательных мастеров изобразительного искусства России второй половины XIX века ярко блистал талант выдающегося художника и скульптора Михаила Осиповича Микешина.
Памятник «100- летие России» в Новгороде, монументы Екатерине Второй в Петербурге и Екатеринодаре, памятники адмиралам Нахимову, Корнилову и Истомину в Севастополе, Ермаку в Новочеркасске, Богдану Хмельницкому в Киеве — вот далеко не полный перечень работ этого выдающегося сына России. Изучив опыт прошлого в искусстве, отточив свой карандаш и резец, Микешин своими работами добивается всемирного признания. Столь широкая известность редко выпадает на долю какого-либо русского художника, и этой известностью Михаил Осипович был обязан своему исключительному трудолюбию. Отличное дарование и выдающийся талант снискали ему славу «российского Микеланджело». Слишком длинный бы вышел перечень всех наград, орденов, почётных дипломов и званий, полученных Микешиным от России и других государств. Одних только знаков отличия Микешин был удостоен двадцати пяти. Член Петербургской академии художеств Микешин был известен широкой публике и как талантливый иллюстратор, остроумный рисовальщик, издатель и литератор, как большой знаток русской истории. Благодарная Россия не забыла своего выдающегося сына — к знаменательному событию — 150-летию со дня его рождения на одной из центральных площадей города Смоленска Микешину был открыт бронзовый памятник.
Лучшим произведением Микешина по праву считается монумент Екатерине Второй и первым казакам Черномории, сооружённый в Екатеринодаре, его последняя работа. Как справедливо отметила столичная газета тех лет «Новости»: «...последний его труд является шедевром скульптурного искусства». Немногие художники и ваятели того времени удостаивались такой похвалы. Интересна и история создания этого великолепного произведения в столице Кубани.
1888 год был обычным годом в провинциальном Екатеринодаре. Но вместе с тем, он напоминал о приближении знаменательной даты в истории черноморского казачества — 100-летия со дня переселения запорожских казаков на благодатные земли Кубани. Такое событие не могло быть незамеченным. Истинный патриот земли кубанской известный в ту пору историк и краевед Е.Д. Фелицын предложил областному правлению соорудить в Екатеринодаре памятник, достойный этого большого события. Предложение было принято единогласно. Все расходы планировалось на войсковой капитал. Когда об этом стало известно Микешину, снискавшему к этому времени славу замечательного русского скульптора, он обратился с письменным предложением исполнить памятник в Главное управление всех казачьих войск. Из управления последовал ответ, в котором говорилось, «что заветное сердечное желание всех нас, кубанцев, - видеть памятник императрице Екатерине второй в своём родном городе Екатеринодаре, носящем имя своей основательницы». Петербург поддержал идею сооружения подобного памятника. В своем письме Микешин писал далее, что, по его мнению, «памятник должен выразить собою и исторический смысл и передать в отдалённое потомство не только благодарную память кубанского казачества своей великой основательнице, на этом памятнике, как на исторических скрижалях, должна быть выражена вместе с тем и рыцарская доблесть самого казачества».
Из этого послания Микешина понятно, что он задумал грандиозный план: изобразить на памятнике всю историческую доблесть казачества и всех выдающихся деятелей и героев с начала основания на Кубани запорожских, а затем и черноморских казаков до нынешнего времени. Когда о желании Микешина соорудить памятник для Екатеринодара стало известно на Кубани, местное население с радостью восприняло это событие.
«...Сам Микешин восторженно идёт к нам на встречу», - писалось тогда в кубанских газетах. Свой замысел Микешин описывает так: «Я обязан основательно приступить к тщательному изучению не только всех исторических документов Кубанского края и казачества, но и внутреннего духа их эпоса и смысла. Для этого, приготовив себя научно, я бы охотно приехал в Екатеринодар и, узнав местные данные, приступил бы к выработке эскиза памятника».
28 декабря 1892 года Микешин получает письменное сообщение, что «предложение о сооружении памятника в Екатеринодаре обоснованно на его предложении». На следующий день Микешин исполнил карандашные наброски эскиза памятника.
10 октября 1893 года датирует Микешин своё описание проекта памятника. В этом же году он отправляет в Кубанское областное правление описание проекта памятника, рисунок, смету общей стоимости и прошение разрешения на представление государю составленного им проекта. И лишь в мае 1895 года Микешин получает проект контракта. В июне этого же года выполнена модель памятника из гипса и воска, а архитектором Баумгардтеном были исполнены чертежи постамента. 12 августа 1896 года гипсо-восковая модель была высочайше утверждена в Петергофе. Отливались фигуры в Санкт-Петербурге на бронзолитейном заводе фирмы Моран. Торжественное открытие памятника состоялось 6 мая 1907 года в Екатеринодаре, в Екатерининском сквере, под грохот залпов артиллерийского салюта из 365 пушечных выстрелов. Скульптору не довелось увидеть завершение своего труда. Завершение работ вели вдова и сын Микешина. К сожалению, в 1920 году памятник был демонтирован.
Отмечая высокое трудолюбие и упорство Микешина, его друг А.М. Уманский в «Историческом вестнике» за 1887 год писал : «Мне знакомы дни, когда Микешин, имея за спиной 60 лет, работал по 18 часов в сутки и так в продолжении нескольких недель подряд. Когда он лепил свою «лебединую работу» - модель памятника Екатерине Второй для Екатеринодара, он даже отказывал себе в летнем отдыхе, всё время оставаясь жить в городе при самых неблагоприятных условиях. Он точно предчувствовал развязку, боясь оставить модель недоконченною, и едва ли успел бы закончить её, если бы не его из ряда вон выходящее трудолюбие и усидчивость»...
Композиционно памятник состоит из 7 бронзовых фигур, величественного гранитного пьедестала, художественного литья металлической ограды с тремя витыми фонарями и трёх пушек екатерининских времён. Первоначально планировалось поместить восьмую фигуру — протоиерея Российского — основателя народного образования в Черномории, но поместить его фигуру и не поместить атамана Бурсака — главного деятеля в народном образовании, признано было неудобным, а поэтому его фигура была заменена войсковыми регалиями. Внешне памятник выглядел великолепно. На высоком цоколе из пятигорского известняка положено круглое основание — база из шести слоёв разных пород сердобского гранита. На ней укреплён сам пьедестал, служащий основой — подножием главной фигуры: это трёхгранная призма из гангеутского (финского) красного гранита с усечёнными углами и вогнутыми во внутрь гранями. Архитектура памятника выдержана в стиле Людовика XV. Над этим оригинальным трёхгранным постаментом возвышается, отлитая из бронзы, колоссальная фигура Екатерины Второй. На выступающем карнизе переднего кронштейна из-под золочёной короны ниспадает длинный развитый папирус или хартия из белого никеля. На верхней части его золотой гербовый орлик, а под ним золотым выпуклым шрифтом помещён полный текст дарованной грамоты. На верхней площадке гранитной базы, стоит атлетическая фигура князя Потёмкина. Он слегка повернул хартию в сторону трёх запорожских старшин: атамана Сидора Белого, войскового судьи Антона Головатого и Захария Чепеги. Также помещена бронзовая фигура слепого кобзаря, сидящего с бандурою в руках, возле него лежит кобза. Задумчивый и сосредоточенный, он поёт стародавнюю казацкую песню. Рядом, опершись на сучковатый посох, стоит его неразлучный друг — спутник мальчик «поводырь». Над этой народной группой на лабрадорном фоне пьедестала блестят две золотые даты: 1792-1892 - год основания и год столетнего юбилея Кубанского войска. Позади статуи Потёмкина изображено войсковое знамя, литавры, трубы и блюдо с хлебом и солью. Как нам известно, после уничтожения запорожской сечи казакам была дарована земля Кубани. Возглавили переход морем и сушей все три казака, отображённые на памятнике. Почему именно их запечатлел в бронзе Микешин?
Первым изображён полковник Антон Головатый. С молодости ценили его за храбрость и мужество, за умелую распорядительность и живой ум. Он был грамотен и начитан. В битвах с турками проявил себя бесстрашным воином, умелым командиром. Так, возглавляя гребную флотилию на Чёрном море, уверенно и грамотно руководил штурмом турецкой крепости Березань, мешавшей огнём своих орудий вести штурм Очакова. Несмотря на сильный огонь с острова, штурмующие приблизились к отлогому берегу, насколько позволял огонь турецких батарей и глубина моря, по команде Головатого бросились в воду и в рукопашном бою атаковали противника, захватив всю артиллерию. Турки поспешили спрятаться за неприступными стенами крепости. Тогда Головатый даёт команду развернуть захваченные неприятельские орудия и открыть губительный огонь по засевшим в крепости. В итоге одновременной атаки казаков с берега и русских фрегатов и канонерских лодок с моря крепость сдалась. В этом бою погибли почти все казаки, но поставленную задачу выполнили! Пример смелости и отваги подавал сам командир, в числе первых прыгнувший в воду и возглавивший штурм. За этот бой Головатому пожаловано воинское звание полковник и Орден Святого Георгия. За штурм крепости Очаков — Георгиевский крест. При взятии неприступного Измаила под командованием фельдмаршала Суворова Головатый возглавляет двухтысячный отряд казаков, действуя на главном направлении штурма. Это о нём доносил Екатерине Второй Потёмкин-Таврический: «Полковник Головатый с беспредельной храбростью и неусыпностью не только побеждал,но и лично действуя, вышел на берег, вступил с неприятелем в бой и разбил его». За этот подвиг — Орден Святого Владимира и Золотой Измаильский крест. Командир бесстрашных казаков, имея уже боевой опыт, по- суворовски учил своих подчинённых: «Сабля и пика есть победоносное оружие храброго российского войска и совершенная гибель варваров». Офицер большого практического ума, дипломат от природы, он успешно возглавляет делегацию казаков в Петербург, откуда возвращается с грамотой императрицы на право пользования землями Кубани. Трагически закончилась жизнь верного сына России. В «Персидском походе» он заболел тропической лихорадкой и умер вдали от Родины, ставшей ему близкой и родной Кубани.
Вторым, запечатлённым на пьедестале, показан полковник Сидор Игнатьевич Белый. Это о нём известный кубанский историк И.Д. Попко писал: «Седой старик, но исполненный огня, наездник давних сечевых времён, имевший привычку выезжать в перестрелку без шапки с выставленной наружу своей загорелой грудью».
17 июня 1788 года, сражаясь с турками, Белый был ранен под Очаковым. Фельдмаршал Суворов, посетивший на другой день раненого, писал Потёмкину: «Чаю, Сидор Игнатьевич будет жить». Но рана оказалась смертельной. И на третий день атаман умер. Суворов донёс об этом Потёмкину и внизу приписал: «На радость — печаль: Сидору Игнатьевичу отдал последний долг». Так высоко ценил великий полководец одного из лучших своих командиров.
Завершает галерею казаков - генерал-майор Захарий Алексеевич Чепега. Боевой свой счёт Чепега начал с овладения турецкой крепости Хаджибей, за что награждён Орденом Святого Георгия четвертой степени. На поприще атамана он показал себя человеком большого ума и доброго сердца, храбрым и инициативным командиром. Мужественный и несокрушимый в бою, он даже при тяжёлом ранении всегда сохранял выдержку и хладнокровие. Так сквозная пулевая рана надолго уложила Чепегу в постель. Но едва поправившись, он снова садится на боевого коня и снова отличается в сражениях. Грозные турецкие крепости Березань, Очаково, Измаил — вот далеко не полный перечень мест сражения этого бесстрашного офицера. Командирский талант особенно проявился у Чепеги при штурме неприступной крепости Измаил, той самой крепости, на ультиматум которой турецкий комендант ответил: «Скорее Дунай повернётся вспять, чем сдастся Измаил». При штурме крепости Суворов приказал Чепеге возглавить вторую штурмовую колонну. Задача была с честью выполнена, а грудь героя украсили Орден Святого Георгия и золотой Измаильский крест.
27 марта 1791 года Главнокомандующий писал полковнику З.А. Чепеге: «Милостивый государь мой Захарий Алексеевич! Храбрые подвиги, которыми Вы себя отличили при штурме Измаильском удостоились высочайшего всемилостивейшей нашей монархини благословения; во ознаменование оного Ея Императорского Величества всемилостивейше пожаловать Вас соизволили кавалером военного ордена св. Великомученика и победоносца Георгия третия степени, которого знак с высочайшей грамотою при сем препровождая в полном остаюсь удостоверении, что Вы усугубите рвение Ваше к отличению себя новыми подвигами.
С отличным почтением имею честь быть Вашим, милостивого Государя моего, Покорною слугою
Князь Потёмкин-Таврический
Санкт-Петербург».
И полковник Чепега, верный военной присяге, вновь с рвением отличается в последующих боях и сражениях. Так, действуя в авангарде войск генерала М.И. Кутузова за Дунаем, черноморцы под командованием Захария Чепеги 5 июля 1791 года наголову разбили передовой турецкий отряд и ханскую заставу на Бабадагской дороге. Захватили знамёна, много пленных и вооружения. Как пишет в своей книге известный краснодарский краевед В.П. Бардадым: «Словом все дни турецкой войны атаман Чепега был видным героем, сильно выделяясь не только во мнении своих храбрых казаков-товарищей, но и также в глазах выдающихся русских полководцев А.В. Суворова и М.И. Кутузова, которые, не скупясь, осыпали его похвалами и благодарностями».
С именем полковника Чепеги тесно связано возникновение и становление нашего родного города. Место с военной точки зрения выбрано как никогда удачно. Не случайно здесь рядом с построенным в своё время Суворовым крепостным фельдшанцем черноморские казаки заложили «войсковой град Екатеринодар». Что особенно для нас, краснодарцев, особенно приятно и подкупающе, что разрешение на постройку города дал сам великий Суворов. 12 июля 1793 года Чепега писал: «Я, расставивши по реке Кубани пограничную стражу, состою с правительством над оною при урочище Карасунский Кут, где и место сыскал под войсковой град». Из последующих документов мы узнаём ставшую уже крылатой фразу: «Воздвигнуть град и именовать его Екатеринодаром».
Из сказанного выше становится понятно, почему Микешин остановился именно на этих ярких и выразительных образах кубанских героев. Есть настоящие герои прошлого на нашей кубанской земле и знать мы их просто обязаны! Временная связывающая нить — это наша память и надо сделать всё, чтобы она не прерывалась. Когда вникаешь в историю родного края, перед нами проходит интересная, но нелёгкая жизнь — борьба первых кубанских военачальников, первых поселенцев, освоивших в то далёкое время мало обжитый край России. Характерно, что своих героев Микешин одел в староказацкую форму. Надо полагать, этим самым автор памятника решил воздать должное в их лице всему черноморскому казачеству, так много сделавшему для укрепления военного могущества России. Запечатлеть эти колоритные образы в бронзе и камне для потомков — такую сложную задачу ставил перед собой скульптор, когда приступил к созданию своего шедевра, - монумента для Екатеринодара.
Помимо исторической, памятник Микешина представляет исключительно ценное в художественном отношении произведение искусства, что определено научной конференцией государственного русского музея в Ленинграде. Когда знакомишься с текстом доклада, сделанном на этой конференции, то проникаешь ещё большим уважением к замечательному русскому мастеру изобразительного искусства М.О. Микешину, вложившему весь свой талант, многолетний опыт в своё последнее и любимое детище, приумножавшее славу русского национального монументального искусства. Среди подобных произведений прошлого он особо выделялся наибольшей яркостью запечатлённых в бронзе образов, собранностью композиционного решения. Поставленный в центре сквера, названного впоследствии екатерининским, окружённый зеленью, он хорошо читался на фоне неба, имел красивый силуэт. Как и в монументе для Петербурга, в екатеринодарском основным средством выразительности был не силуэт, как в классических памятниках того времени, а живописная игра масс, что свидетельствовало о влиянии живописного начала на скульптуру того времени, что само по себе было более прогрессивным в искусстве. Памятник был выполнен точно по модели, с соблюдением всех пропорций. Лепка точная, пластичная. Отлив в бронзе выполнен высокохудожественно, что вообще отличало работу петербургской фирмы «Моран». Сам памятник был зафиксирован в авторитетной энциклопедии Лярусса. Сохранилось много фотографий памятника и отдельных его деталей, благодаря которым мы можем видеть, что это грандиозное сооружение было вполне достойно, чтобы столько времени историки и просто любители старины не переставали интересоваться его судьбой, пытаясь отыскать хотя бы отдельные фрагменты.
Всегда помнить и любить свой край и город, знать его историю, всех его героев, начиная со времени основания и до наших дней — задача каждого жителя краевого центра. Постоянно изучать культурное наследие прошлого, постигать настоящее, творить для людей, быть настоящим патриотом своего города, края и Родины — долг каждого из нас.
Кто мог подумать, какая судьба уготована великому шедевру Микешина?
В марте 1920 года на Кубани была установлена Советская власть. Одной из своих основных задач новая власть провозгласила проведение «культурной революции», целью которой являлось создание новой, социалистической культуры. Одним из проявлений этой политики стало уничтожение памятников, «символизирующих» самодержавие. В этом русле решилась и судьба памятника Екатерине Второй в Екатеринодаре.
В сентябре 1920 года Кубчерревком требует срочно убрать памятник императрице. На заседании «Комиссии для технического руководства разборки памятника Екатерине II в г. Екатеринодаре» был намечен план работ: «Сперва снимаются нижние фигуры, а затем снимается главная фигура и, наконец, - укупорка снятых фигур в ящики, не трогая пьедестала». При этом решается, что памятник должен быть разобран по возможности без всяких повреждений, т.к. «представляет из себя ценное произведение искусств одного из выдающихся скульпторов России Микешина».
Разборка памятника сопровождалась многочисленными трудностями. Сначала не могли найти достаточное количество рабочих, так как рабочие категорически отказывались принять участие в разборке памятника, несмотря на предложенную хорошую оплату труда. Когда все-таки были наняты пятеро рабочих и начались работы по демонтажу памятника, вокруг памятника собралась толпа людей, которые стали издеваться над рабочими, заявляя: «Сегодня вы повесите Екатерину, а завтра вас повесят»... После заявления рабочих, что они бросят работу, если не будут ограждены от нападок толпы, сквер для публики закрыли.
Затем начались трудности технического характера, в частности, отсутствие специалистов и инструментов. Сроки демонтажа были перенесены с намеченного 17 сентября на 4 ноября 1920 года. В этот день техническая инспекция доложила в Президиум Совнархоза: «...все работы по разборке памятника закончены, памятник разобран без всяких повреждений и помещен в Кубанском археологическом музее».
Из документов, хранящихся в фондах КГИАМЗ, в частности, из акта от 7-го октября 1931 года, мы знаем, что части разобранного памятника с 1920 по 1931 год, то есть одиннадцать лет, хранились во дворе бывшего Войскового (с 1920 года - Кубано-Черноморский областной, а затем Кубанский научный) музея.
Вышеуказанный акт был составлен комиссией ГорКК-РКИ (Краснодарская Рабоче-крестьянская инспекция) в составе: инспектор Черкасский, представитель Гороно Потапов, заведующий научным музеем Кошик, заведующий художественным музеем им. Луначарского Войцик и представитель треста «Металлома» Понасенко.
В акте говорится, что комиссия осмотрела памятник и установила: «соединить воедино отдельные разрозненные части не представляется возможным». И далее: «...реставрация памятника совершенно нецелесообразна, ибо это вызвало бы чрезвычайно большие расходы, в то время как памятник не представляет собой ни исторической, ни художественной, ни иной ценности».
Забегая вперед, хочется отметить, что этот акт был подписан всеми членами комиссии, в том числе и заведующим художественным музеем им. Луначарского профессором Войциком, тогда как заведующий научным музеем Кошик отказался высказать свое мнение об исторической ценности памятника, мотивируя это тем, что «не является специалистом в этой области». Заявление Кошика можно рассматривать как единственный голос в защиту замечательного произведения искусства, которому был уготован такой бесславный конец.
Комиссия решила не сохранять даже отдельные части памятника: фигуры бандуриста, поводыря и атаманов, ввиду того, что «в современных условиях это невозможно, вследствие несоответствия помещения музея и отсутствия необходимости в этом».
Так решилась судьба памятника. Окончательное решение гласило: «около 20 тонн бронзы ... совершенно не используются и не будут использованы в дальнейшем и учитывая острую потребность промышленности в цветных металлах, в частности в бронзе, - комиссия считает возможным и необходимым сдачу всех частей памятника Металлому для передачи промышленности, с направлением полученных сумм на нужды музейного строительства и школьного строительства».
Из протокола Президиума Краснодарской Городской Рабоче-Крестьянской Инспекции от 14 сентября 1931 года, который заслушал решение комиссии о передаче «Металлому» памятника Екатерине Второй весом в двадцать тонн как металл, мы видим, что решение было одобрено. В письменном распоряжении «Металлому» предлагалось «в 5-дневный срок оформить прием указанного памятника».
Справка из Гостреста «Металлом» подтверждает, что «Металлом» принял «лома статуэтовой бронзы, памятник Екатерине II, весом 8 445 кг (восемь тонн и 445 кг), с засоренностью 2 % др. металлами и сором».
Через несколько дней сотрудником Особой части по Госфондам при Горфо А.В. Шестопалом и помощником заведующего музея Р.Н. Голяховским был составлен акт, по которому «имущество на сумму 6 180 руб. 52 коп., поименованное в прилагаемом к акту списке ... подлежит зачислению в госфонд», то есть переходит в распоряжение Особой части.
В списке имущества, взятого на учет Особой частью, указаны: «бронзовая фигура и бронзовые мелкие части памятника Екатерине II, весом 8 445 кг, на сумму 3 953 руб 78 коп., одна бронзовая пушка старого образца, весом 280 кг, на сумму 226 р. 80 коп. Итого: 6 180 руб. 52 коп.».
Неясным остается пока одно. По протоколу КГРКИ от 14 октября 1931 года решено было передать в «Металлом» памятник весом в 20 тонн, а в последующих документах зафиксирована цифра 8 тонн 445 кг. Таким образом, неизвестно, был ли передан «Металлому» весь памятник или же какие-то его отдельные детали были сохранены. Из цифр следует, что осталась большая часть - 11 тонн 555 кг. Возможно, она была передана позже и в настоящее время пока еще не обнаружены документы, фиксирующие этот факт. А может быть...
Необходимо продолжить поиск документальных свидетельств, которые позволят поставить точку в истории последнего творения М.О. Микешина.
Украшением прекрасного Екатерининского сквера был не только памятник Екатерине Второй, но и красивейшее архитектурное строение Екатеринодара — Дворец Наказного Атамана.
Из газет и журналов я узнала, что во второй половине XIX века в Екатеринодаре возникали дома именитых людей. Но поначалу над самым Карасуном стояла турлучная мазанка и жил в ней, по рассказам старожилов, Кошевой Атаман генерал-майор Захарий Алексеевич Чепега, отличаясь простотой нравов и неприхотливостью в быту. Около двух лет Чепега находился в далёком походе – вместе с легендарным Александром Васильевичем Суворовым «гонял польских мятежников», а вернувшись на Кубань, как свидетельствует екатеринодарский учитель И. Сбитнев, уже «живал в доме по огромности своей и хорошей отделке», считавшимся первым во всём Екатеринодаре. Атаманский дом находился рядом с крепостью, на территории нынешнего городского сада. Но недолго довелось казацкому рыцарю довольствоваться мирной жизнью и тишиной: с годами ушли богатырские силы, одолели болезни, и 14 января 1797 года он скончался…
В доме Захария Алексеевича Чепеги, ставшем собственностью Войска Черноморского, в 1803 году была открыта первая начальная школа, в дальнейшем преобразованная в уездное училище, а ещё позже, в 1820 году, - в гимназию.
Последующие атаманы Т.Т. Котляревский, Ф.Я. Бурсак, Г.К. Матвеев, А.Д. Безкровный тоже имели добротные собственные дома. А для Н.С. Заводовского в 1838 году был построен на плановом месте умершего генерал-майора Безкровного особняк с мезонином.
Прочный и теплый рубленый дом имел Я.Г. Кухаренко, а, став атаманом, он обратил его в канцелярию, где принимал казаков по служебным и личным делам. В великолепном двухэтажном особняке, выстроенном в 1867–1868 годах на Крепостной площади (ныне улица Постовая), жил граф Ф.Н. Сумароков-Эльстон, будучи атаманом.
В дальнейшем просторный турлучный дом под белой оцинкованной крышей был заарендован у бывшего атамана Г.А. Рашпиля войсковым начальством под атаманское жилье, где долго квартировали и «отправляли свои обязанности» последующие начальники Кубанской области…
В 1867 году город Екатеринодар стал гражданским, а семь лет спустя – губернским. Его население быстро начало увеличиваться за счет переселенцев из Центральной России. Легкие постройки росли, как грибы. Возводились особняки, заводы, фабрики. Стали появляться двухэтажные дома, купец М.Н. Калашников выстроил даже трехэтажный доходный дом. А знаменитое Кубанское казачье Войско, прославившее себя на весь белый свет мужеством и доблестью в борьбе с иноземными врагами, не имело Дворца для своего атамана. Самолюбие казаков явно было ущемлено…
Екатеринодарское самоуправление, идя навстречу Войску, в 1885 году вынесло решение об отводе «пустопорожнего квартала» под строительство дома начальника области. Годы проходили, а решением Городской Думы казаки никак не могли воспользоваться, так как возникло одно «непреодолимое препятствие», которое и поныне стоит на пути и которое мы часто слышим из уст иных нынешних администраторов: «Денег нет!». Видимо, «кризис» был и тогда!
17 апреля 1892 года Дума подтвердила свое прежнее решение об уступке «квартала на Крепостной площади» под постройку атаманского дома, теперь уже с многозначительным уточнением о том, что данный участок отводится в «бессрочное и безвозмездное пользование Кубанского казачьего Войска».
Строительство началось только при Наказном Атамане Якове Дмитриевиче Маламе (до этого он был начальником штаба), который занял высокий и почетный пост 21 февраля 1892 года. Человек он – культурный, энергичный и авторитетный, любивший Россию, казачество и Кубань. Приступив к делу, Малама прежде всего обратился к служивому казачьему населению с призывом трудиться на благо своих станиц во имя будущего благосостояния своих детей и внуков. Обратился с дружелюбным воззванием к горцам о сотрудничестве – и горцы откликнулись на его отцовский призыв. Малама одобрил идею казаков установить в Екатеринодаре памятник Екатерине Второй в честь 100-летнего юбилея города, который своим существованием обязан Великой Императрице. Обязал Кубанское областное правление (исполнительный и хозяйственный орган Кубанского казачьего Войска) в ближайшее же время назначить «торги без переторжки» на постройку дома со службами Начальника области и Наказного Атамана в городе Екатеринодаре. Здание должно быть закончено за 2,5 года, издержав на его возведение по экономно составленной смете 78 399 рублей 44 копейки.
Подряд достался отставному прапорщику Ф.М. Акулову, который немедля же принялся за сложное строительство большого трехэтажного дома, считая подвальным (до 18 саженей по фасаду), с калориферным отоплением. Проект постройки был сделан братом атамана – гражданским инженером Николаем Дмитриевичем Маламой, получившим солидное университетское образование в Бельгии, в городе Генте.
Вскоре состоялось торжественное освящение места и закладка здания в присутствии духовенства, казачьего и городского начальства. В фундамент была заложена медная доска с памятной надписью: «Повелением Императора Александра III заложен сей дворец 1893 года, апреля 18 дня, при Войсковом Наказном Атамане, генерал-адъютанте Шереметеве, Начальнике области и Наказном Атамане Кубанского казачьего Войска генерал-майоре Якове Дмитриевиче Малама, старшем помощнике генерал-майоре Яцкевиче и младшем помощнике генерал-майоре Аверине. Освещение совершил протоиерей М. Воскресенский. Постройка производилась под наблюдением областного инженера подполковника Александровского и областного архитектора Н. Малама подрядчиком Филиппом Матвеевичем Акуловым».
Не теряя ни дня, подрядчик еще ранее, в январе, сделал большой заказ на поставку кирпича, выбранного на тюремном заводе (там обжигали добротно кирпич). Работы начались и пошли ускоренным темпом.
Автор проекта Дворца Атамана Николай Дмитриевич Малама своей постройке старался придать стройный и нарядный вид. В композиции здания легко улавливаются классические приемы, столь характерные для русского зодчества того времени. Архитектор симметрично выделил два выступа, украшенные балконами с ажурной кованью. Один из выступов им был использован как парадный вход с навесным ажурным козырьком, опирающимся на металлические упоры. Окна, обрамленные наличниками, сделал разнообразными: в верхней части округлыми, а в нижней – квадратными. Обрабатывая главный фасад, Н.Д. Малама умело сохранил единство убранства, и в результате успешно справился с поставленной задачей – Дворец Атамана вышел величественным и нарядным, гармонично вписавшись в пространство тогда еще пустынной, незастроенной южной части города…
Вместо запланированных двух с половиной лет, отпущенных на строительство дома, энергичный и опытный подрядчик Акулов справился с довольно большим объемом работы за полтора года, тем самым заявив о себе, как о человеке старательном и увлеченном, не жалеющем ни своих сил, ни своего времени во имя строительства Искусства.
6 декабря 1864 года состоялось освящение атаманского дома, которое неожиданно стало настоящим праздником. К полудню к новостройке собрались должностные лица различных ведомств и учреждений со своими семействами. После молебна в большом зале, который, разумеется, не смог вместить многочисленных гостей, любезные хозяева пригласили всех присутствующих к праздничному столу с закусками. Первый тост Наказной Атаман предложил за Государя Императора Николая II, встреченный криками «Ура!». Были и другие тосты.
Особенно яркую речь произнес М.О. Поночевный, тоже коренной кубанский казак. «Всякое общество, - сказал он, - хранящее в основании своем задатки жизнедеятельности и дальнейшего развития культуры, всегда стихийно стремится к выражению своей индивидуальности о внешних институтах. Предки наши, придя сто лет назад в пределы, бедные культурой, прежде всего обнаружили себя в создании святого 7-главого храма, седые вершины которого почти в течении века выдерживали все громы неугасавшей войны и были постоянным светочем казачьего единения и залогом его индивидуального существования… Но занятые войной, - продолжал оратор, - не успели мы сделаться настолько культурным обществом, чтобы в период роздыха сохранить на память потомкам нашу общественную святыню, свидетельницу дел предков наших, память о которых объединяет нас… С тех пор во все времена наше казачье общество не переставало мечтать – видеть представителя своего, своего руководителя тоже в храмине, вокруг которой летел бы дух казаков и их лучшие пожелания.
В данную минуту мы празднуем осуществление нашей заветной мечты, как залог того, что и другие наши культурные стремлении, направленные к осуществлению Вашим Превосходительством, будут иметь одинаковый с данным успех.
Пусть же в памяти поколений хранится воспоминание и Вашей деятельности, Атаман, так же прочно, как прочно хранят стены этого здания тот мрамор, на котором начертано имя заложившего это здание.
Многие лета Атаману-зиждителю!..»
В следующем году вокруг дворца появилась красивая каменная ограда, были разбиты цветники и посажены редкие тропические и субтропические деревья и кустарниковые растения, выписанные из русских и заграничных ботанических садов и питомников…
За три года гражданской войны Дворец Атамана, насчитывающий более 20 комнат, пришел в полное запустение. В 1923 году его решили тщательно отремонтировать. Стены, окрашенные масляной краской, были промыты мыльным раствором, а другие освежены клеевой побелкой, выцветшие обои заменены новыми, панели, плафоны и лепные потолки тоже были обновлены. Не забыли покрыть суриком крышу здания, а стены его и кирпичный забор окрасили «шведским составом».
После такого ремонта Дворец Наказного Атамана засиял новыми красками и за свою нарядность получил имя – «Красный». В разные годы в нем размещались то городской Совет, то Дворец труда, то Дворец пионеров. В августе 1942 года, когда на город надвигались немецкие пехотные и танковые дивизии, рвавшиеся на Кавказ, к майкопской и грозненской нефти, наши подрывники взорвали Дворец Атамана, чтобы он «не достался оккупантам».
Так Краснодар лишился одного из красивейших своих зданий...
Вокруг Дворца Наказного Атамана был высажен сад из редких деревьев, кустарников и цветов. Они придавали дворцу пышность и нарядность в теплые весенние южные дни. Сам Александр Васильевич Суворов любовался этим прекрасным и диковинным южным садом. Одно из самых удивительных и необычных деревьев этого сада - гинкго билоба — самое древнее из ныне существующих деревьев.
Род листопадных голосеменных деревьев Гинкго включает только одного современного представителя - вид гинкго двулопастное (гинкго билоба). У старых экземпляров гинкго билоба ствол прямостоячий, покрытый серой, не равномерно растрескивающейся и отслаивающейся корой, ветви почти горизонтальные или слегка изогнутые вверх. Листья длинночерешковые кожистые, вееровидные или ромбические, лопастные, ярко-зелёной окраски - их невозможно перепутать ни с каким и другими листьями. Осенью становятся золотисто-жёлтыми. Цветки образуются на 20-30 — летних растениях. Окружённые мясистым покровом с характерным запахом семена, похожие на алычу, сначала зелёные, при созревание желтеют, (их употребляют в пищу).
Гинкго разводят в культуре. Существует множество декоративных форм, которые отличаются от исходного вида внешним видом и окраской листьев; к примеру гинкго остроконечное имеет колонновидную форму, его в основном используют для посадки вдоль улиц. «Тремония» имеет коническую форму кроны. Пёстрое- с бело-кремовым рисунком на листьях. У «Золотой осени» более раскидистая крона, осенью листва ярко-жёлтого цвета. Повислая- с поникающими ветвями.
В озеленении гинко ценят за оригинальную форму кроны и красивую листву. Гинкго выращивают только на открытом воздухе в парках и больших садах. Благодаря его нетребовательности и устойчивости к загрязнению окружающей среды, ветрам и вредителям, его высаживают на городских улицах. Растёт гинкго довольно медленно, но это компенсируется тем, что растение долго живёт. Известны тысячелетние экземпляры. Молодые растения высаживают на постоянное место в ноябре (в холодном климате) либо в марте. Они не слишком требовательны к почве; предпочитают глубокие плодородные дренированные почвы, с pH (уровень кислотности) от нейтрального до щелочного. Успешно растёт при повышенной влажности почвы. Гинкго никогда не обрезают, потому что, во-первых, его естественная форма чрезвычайно красива, во-вторых, почти всегда обрезанные ветки сохнут.
Гинкго предпочитает местоположение на открытом солнце. Эти растения устойчивы как к высоким, так и к низким температурам воздуха. Полив требуется только молодым растениям сразу же после высаживания в грунт или во время предположительной засухи.
Существует легенда, что кормилица японского императора Наихаку-Коджо, умирая, попросила не сооружать на своей могиле никакого памятника, а посадить дерево гинкго, чтобы душа ее продолжала жить в этом дереве. С тех пор в Японии гинкго чтут как священное дерево.
Это редчайшее растение, прожившее более двухсот лет, видело всю историю возникновения моей малой Родины, в своей кроне оно запечатлело важнейшие исторические события, великих людей, атмосферу жизни многих поколений, медленную, но неизменную поступь ВРЕМЕНИ...
Меняется всё. Теперь XXI век. Из окон своей школы я вглядываюсь в интересное дерево...Сколько же оно «видело» за свою жизнь!?
...Каждый день мы спешим в школу, на работу, по делам. У нас нет времени поразмыслить, поговорить с бабушками и дедушками об их жизни, о прошлых годах, об истории... Мы зацикливаемся на каких-то мелочных и бытовых проблемах, не можем немного приподняться над ежедневной суетой и глобальнее оценить смысл нашей жизни. Идя по улице, мы смотрим под ноги, не поднимая взгляд на небо, на окружающие нас предметы, архитектуру, деревья, памятники, не задумываемся, что было раньше на месте тех зданий, которые нам так привычны, обыденны, ведь мы видим их изо дня в день. Мы не знаем их истории, хотя часто бываем в их стенах. Если мы не интересуемся историей — мы не живем, а просто существуем. История прошлого - шаг в будущее. Зная прошлое мы можем уверенно идти в будущее с гордостью неся память наших корней...
После войны в 1950-1951 годах на том месте, где стоял красавец Дворец, была построена по типовому проекту трехэтажная средняя школа № 48 на 800 мест. Сейчас моя родная школа уже четырехэтажная. По моему мнению, она самая красивая в городе Краснодаре, ей присвоено гордое название «Лицей». Я очень горжусь тем, что учусь в лицее № 48 имени Александра Васильевича Суворова. В нескольких шагах от лицея расположен Екатерининский сад с восстановленным величественным памятником Екатерине Второй. Скульптором Александром Алексеевичем Аполлоновым по акварельным эскизам Микешина был в точности подетально восстановлен грандиозный памятник Екатерине Второй.
История должна сохраняться не только в наших сердцах, мыслях, но и в архитектуре и памятниках для того, чтобы следующие поколения прочувствовали, пронесли и передали следующим поколениям это великое чувство любви, гордости и патриотизма к нашей малой Родине!
Люблю тебя лицей — ты мой причал,
Ты для меня — начало всех начал.
Стоишь ты в самом сердце Краснодара,
Прекраснее я не желаю дара.
Сверкают золотые купола,
Поют, зовут, звенят колокола.
На постаменте Пушкин несравненный
застыл в мечтанье вдохновенном.
Все тонет в зелени, деревья вековые
стоят на страже, словно часовые,
А рядом памятник солдатской славы
Прекрасный, скорбный, величавый.
Недавно в завершение картины
На вечный трон взошла Екатерина.
Вся эта красота питает душу,
Её гармонию я не нарушу,
Смотрю вокруг, дыханье затая,
И точно знаю — я счастливая!


Список использованной литературы.
Вырезки из старых газет и журналов.
Виталий Бардадым «Архитектура Екатеринодара».